Узнать, что у тебя опухоль в щитовидке и предполагать, что будет дальше: рак или обойдется? Впервые, кажется осознать, что самое главное в жизни. Мы побеседовали со Светланой Кольцовой и узнали, каково это пережить операцию на щитовидке.
Все произошло семь лет назад. Я работала начальником отдела продаж торгового филиала, зарабатывала много и была довольна тем, чем занималась. Правда, приходилось работать без отдыха двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Я не осознавала, что была на пределе, пока однажды не попала в автомобильную аварию. Восстанавливаться пришлось очень долго, из-за чего я лишилась работы. Думала тогда, что это самое плохое, случившееся со мной за последние годы, не предполагая, что худшее ждет меня впереди. На новогодние праздники я поехала к родителям в гости. Сама я тогда жила в Украине, в Николаеве. Именно родители обратили внимание на то, что у меня странная опухоль на шее размером с фасоль.
Я, конечно, пошла обследоваться. Сдав необходимые анализы, получила на руки выписку, в которой было написано что-то непонятное. Просила расшифровать медсестру, но она отправила к врачу. Я стала забивать написанное в гугл и поисковик выдал мне клиники Израиля, которые занимаются лечением рака щитовидной железы. Испуганная, я позвонила лечащему врачу, и она сказала фразу, которая разделила мой мир на «до» и «после»: «К сожалению, мне нечем тебя утешить». Потом говорила что-то еще утешительное, мотивирующее, но я испугалась настолько сильно, что уже не слышала слов.
Той ночью я выла от страха. Не представляла, что делать: у меня двое детей, я разведена, нет работы. Было так страшно за себя, за детей, за все происходящее со мной, за то, что может ожидать в будущем.
Сообщила родителям, что случилось, они отправили меня обследоваться уже тут, в Минске. Диагноз подтвердился. Я вернулась в Николаев и уже мой врач отправил меня в Киев, в клинику, которая занималась лечением рака щитовидной железы. Там в третий раз снова сдала все анализы. По их результатам мне предложили тут же оперироваться. Доброкачественная опухоль или злокачественная – узнать об этом можно было только после операции. Но я не была готова вот так сразу лечь под нож хирурга, тем более мне объяснили, что эта операция довольно сложная, три часа под наркозом. Почему-то наркоза я боялась больше всего. Я решила сначала съездить домой, пообщаться с семьей, а уж потом вернуться в клинику. Да и у меня не было денег на благодарность врачу, лишь та сумма, что указана в прейскуранте клиники, но все пациенты всегда платили врачам сверху, это была нормальная практика.
На самом деле эта клиника была очень хорошей, такого участливого отношения к пациентам я нигде не встречала. И если пациент не может отблагодарить врача за проведенную операцию, ничего страшного. Благодарили врача только после операции. Поэтому, когда врач идёт на операцию, он точно не знает, заплатит ему пациент или нет. Как говорил мне сам доктор: «Нам кто-то дарит мерседесы, а кому-то мы сами еду покупаем».
Вернувшись домой, я посадила перед собой бывшего мужа и стала ему объяснять, что делать, если вдруг операция закончится плохо. Не знаю почему, я была настроена пессимистически.
Больше случившееся со мной, кроме родителей и мужа, я ни с кем не обсуждала, но информация все равно разошлась. Домой стал приезжать друзья и знакомые, все они несли деньги на операцию. Насобирали 1500 долларов, чтобы отблагодарить врачей, если все обойдется, а если нет – то на похороны.
И я вернулась в клинику, чтобы сделать операцию. Накануне запретили есть и пить, для меня это было сложно, привыкла кушать на ночь, но что поделать, надо значит надо. Я ужасно боялась операции. Не знаю, слишком впечатлительная, наверное. Помню, как везли на каталке в операционную и мне все казалось, что меня везут умирать. Когда очнулась уже в реанимации после операции, анестезиолог стояла рядом, такая крупная тетка с удивительно красивыми глазами, она задавала стандартные вопросы, определяя мое состояние. Мне было дурно, странно, но первое, что я спросила, а когда можно поесть? Тетка засмеялась, сказав, что такая пациентка у нее впервые.
Как прошла операция и чем закончилась, никто не мог ничего сказать. Единственное, что мне сказали – щитовидка на месте. Это было самое главное. Потому что даже то, что останется на месте щитовидки после операции никто сказать не мог — опухоль находилась прямо на обеих долях и как глубоко она там крепится, не видно. Когда я пришла к доктору, чтобы спросить его об результатах операции и отблагодарить, он сказал мне только одно: «Твоя задача сейчас жить. Мы не знаем, что будет через месяц». Я смотрела на него, а он курил в тот момент прямо в кабинете, и попросила сигарету. Я закурила, пытаясь осмыслить сказанное, понимая, а жить-то очень хочется.
Спустя месяц после выписки и операции пришло письмо о том, что опухоль оказалась доброкачественная. Передать словами, что чувствуешь в этот момент просто невозможно. До всего этого я была совершенно другим человеком. А теперь я поняла, что важно для меня, а что нет. Я больше не берусь за работу, которая отнимает все мое время. Это время я хочу посвящать своим детям, которых раньше практически не видела. Самое главное – это моя семья.
Что изменилось ещё в моей жизни?
Я не стала чаще ходить по врачам. Ни разу больше не была у эндокринолога. Не чувствую себя больной.
Я живу, работаю, веду активный образ жизни, дружу. Возможно, это опрометчиво, но, каждый раз, когда меня спрашивают о болезни, я вспоминаю слова врача — иди и живи, никто не знает, что будет завтра. И я им следую.
12.11.2019
© mamochki.by
Перепечатка и копирование текста и фотографий без разрешения редакции запрещены
Обратите внимание: комментарии читателей сайта mamochki.by отражают только их личную позицию. Она может отличаться от мнения администрации сайта. В соответствии с законодательством Республики Беларусь ответственность за содержание комментария несет лицо, его опубликовавшее. Если вы заметили комментарии, нарушающие белорусское законодательство, сообщите об этом администрации сайта.
Источник: