Считается, что российской археологической науке только что исполнилось 160 лет, поскольку в феврале 1859 года Александр II подписал указ о создании Императорской археологической комиссии при министерстве двора, что и является официальной точкой отсчета. Однако это не означает, что до этого в России отсутствовал интерес к материальным памятникам прошлого, просто заниматься их исследованием энтузиастам приходилось на свой страх и риск. «Известия» — о судьбе пионеров российской науки, посвятивших свою жизнь археологии, еще до появления официального раскопочного ведомства.
Великий неудачник
Таинственный остов: мюоны помогут раскрыть загадки древних артефактов
Новый метод уже используют для изучения египетских пирамид и храма в Дербенте
Он опередил свое время, поэтому ученое сообщество просто не смогло осознать и «переварить» его уникальные находки. Такой человек должен был стать героем, имя которого с гордостью изучают в школах, но о нем практически забыли. «Мессершмидт имел все данные сделаться великим натуралистом, — писал о нем Владимир Иванович Вернадский в своих «Очерках по истории естествознания в России, — это был великий неудачник».
Даниэль (Даниил) Готлиб Мессершмидт получил прекрасное образование в университетах Йены и Галле, в 1716 году защитил диссертацию по медицине и практиковал в Данциге. Здесь он и познакомился с посетившим город во время Северной войны Петром I, которому молодого ученого представил основатель музея естественно-исторических коллекций профессор Иоганн Филипп Брейн. Молодой натуралист произвел на царя самое благоприятное впечатление и получил предложение о работе.
Фото: sites.google.com Даниэль Готлиб Мессершмидт
В 1718 году император вновь встретился с Мессершмидтом уже в Санкт-Петербурге, после чего ученый был отправлен в отдаленные земли Сибири для «физического ее описания»: уточнения географических координат, поисков и изучения минералов, описания животных, целебных растений, местных племен, памятников, древностей и «вообще всего достопримечательного».
Город радости и боли: почему непременно нужно поехать в Тобольск
Историческая столица Сибири способна удивить даже бывалых путешественников
Ровно триста лет назад, в 1719 году, экспедиция Мессершмидта двинулась на восток. Первой базой стал Тобольск, откуда ученый выходил в походы по Тоболу, Исети, Нейве, Туре и Пышме. Местные власти отобрали у Мессершмидта приданных ему для охраны солдат, зато позволили взять в помощь образованных военнопленных: «швецких арестантов обер-офицера Ивана Филиппова Табберта и унтер-офицера Даниила Капелля». Кроме них в состав экспедиции также вошли рисовальщик Карл Густав Шульман, слуга и переводчик Петер Кратц, повар Андрей Геслер, два русских солдата-денщика и 14-летний русский крепостной Иван Путинцев, купленный в Ялуторовской слободе за 12 рублей.
Табберт фон Страленберг после 13 лет в Сибири вернется на родину и сегодня, пожалуй, куда более известен широкой публике, чем его начальник, благодаря роману Алексея Иванова «Тобол» и его одноименной экранизации, вышедшей в прокат в феврале этого года.
Судя по отчетам, Мессершмидт занимался всем: от археологических изысканий и фиксирования петроглифов («енисейских надписей» — хакасской письменности VII–ХIII веков) до изготовления чучел птиц и зверей. Он впервые описал вечную мерзлоту и составил свою классификацию происхождения народов Сибири, причем довольно точную. А еще ему удалось найти и привезти в Европу «Историю тюрок», написанную хивинским правителем Абу-л-Гази-ханом (Абулгази).
Призрак жизни: как возник и погиб первый русский город в Заполярье
Мангазею сгубил отказ от свободного рынка
Далее Мессершмидт отправился на север, в уже заброшенную Мангазею. От берегов Таза Мессершмидт предпринимает беспрецедентное путешествие вверх по Нижней Тунгуске, которое и сегодня кажется безумием. Здесь он встречает эвенков (тунгусов) и подробно описывает их одежду, украшения, оружие, занятия и составляет даже небольшой словарик тунгусского языка. До него этот народ никто не описывал.
Помимо этнографических наблюдений, Мессершмидт открыл на Нижней Тунгуске каменный уголь, графит и другие полезные ископаемые и дал первое наиболее полное географическое описание маршрута по Нижней Тунгуске. Осенью 1723 года экспедиция добралась до верховьев Лены и к концу декабря прибыла в Иркутск.
Мессершмидт странствовал по Сибири восемь лет. За это время страна изменилась. Умер Петр Великий, скончалась Екатерина I, заболел, а потом попал в опалу Меншиков. По возвращении в столицу в созданной за время его отсутствия Академии наук ему отказались платить задолженное за несколько лет жалованье. Дошло до того, что смутьяна даже обвинили в контрабанде и арестовали. Академики создали комиссию, которая решила, что:
«Материалы для истории императорской Академии Наук». т.I. СПб, 1885 стр. 347-348
«Опасно, ежели доктор Мессершмидт отпущен будет в свое отечество, чтоб он не публиковал о книгах, о описании и о курьезных вещах. О чем медицинская канцелярия да благоволит взять с него сказку, с присягой, чтоб об оном не публиковал без повеления медицинской канцелярии».
Кончилось тем, что с ученого взяли клятву, что по возвращении на родину он не будет без разрешения Академии наук публиковать оставшиеся у него коллекции и рисунки. Жалованья и компенсации за трату своих средств (ученый покупал артефакты за личные деньги) Мессершмидт так и не получил и продолжал ходатайствовать о выплате вплоть до своего отъезда в Данциг в 1731 году.
Фото: irkipedia.ru Скульптура Даниэля Готлиба Мессершмидта в городе Ханты-Мансийск
Но и тут беды ученого не завершились: корабль, на котором он с семьей отправился на родину, попал в шторм и затонул. Людей спасли, но Мессершмидт потерял все книги, рукописи, коллекции и остальное свое имущество. На родину он прибыл нищим и никому не известным, да еще и с подорванным тяжкими путешествиями здоровьем. Несчастный Мессершмидт жил на подаяния некоторых отзывчивых просвещенных людей, в частности Феофана Прокоповича, и в 1735 году скончался.
Новые древности: главные находки археологов в постсоветских странах
Великая Узбекская стена, «золотой человек» и старейший глаз планеты
Он успел подготовить десятитомный труд с результатами своей экспедиции, который так и не был издан. Большая часть оставленных им в Петербурге материалов погибла при пожаре Кунсткамеры в 1747 году.
Государственный преступник
Не менее яркой и трагической оказалась судьба еще одного подвижника и первооткрывателя, жившего уже в начале XIX столетия. Речь идет о пионере отечественной археологии, известном как Зориан Доленга-Ходаковский. Но имя это не настоящее.
Он происходил из польской шляхетской фамилии, а звали его Адам Черноцкий. Известно, что он учился в Слуцком католическом училище, потом работал учителем и юристом в Минске. Сдав экзамен, поступил управляющим имения Вороничи, которое принадлежало бывшему воеводе новогрудскому графу Юзефу Неселовскому. Поляки тяжело переживали потерю национальной государственности после раздела страны, поэтому, когда Наполеон образовал на отобранной у Австрии и Пруссии части польских земель независимое герцогство Варшавское, они приняли это с восторгом. У многих тогда появилась утопическая надежда на возрождение Речи Посполитой.
Фото: commons.wikimedia.orgАдам Черноцкий
Попали в историю: в Крыму археологи нашли уникальное поселение
Усадьбой владел царь древней династии
Естественно, на территории входивших тогда в Российскую империю Литвы и Белоруссии нашлось немало шляхтичей, которые разделяли эти мечты и пытались тайно пробраться в герцогство Варшавское. Среди них были и друзья Адама. Как-то в личном письме Черноцкий неосторожно сообщил, что готов поехать «под стяги белых орлов», чтобы «служить любимой Отчизне». Письмо было перехвачено, молодой человек оказался в Петропавловской крепости. По решению суда он был лишен дворянства, определен пожизненно в солдаты и отправлен служить в Сибирь в 24-ю пехотную дивизию.
В 1811 году, когда война уже была на пороге, дивизия была переведена на западную границу, в Бобруйск. Как только представился случай, Черноцкий дезертировал: оставил форму на берегу Березины, чтобы его посчитали утонувшим (сохранилось даже донесение о его смерти), а сам добрался до Варшавы. Причем к французам перебежчик пришел не с пустыми руками, а с планом крепости Бобруйск.
Сначала его определили в канцелярию пехотного полка дивизии Домбровского, входившего в корпус маршала Даву, но использовали в секретных операциях за линией фронта. Когда война начала клониться к победе русского оружия, Черноцкий скрылся на Волыни в имении соотечественника и известного ученого Тадеуша Чацкого. Чтобы избежать обвинения в государственной измене, он берет имя Зориана Доленга-Ходаковского, видимо, погибшего или бежавшего с французами.
Затерянный миф: древняя Гиперборея оказалась легендой
Но континент Арктида существовал — российские ученые подтвердили это, написав его «биографию»
Чацкий познакомил «новорожденного» Зориана с князем Адамом Чарторыйским, который был в это время попечителем Виленского учебного округа. По его рекомендации молодой человек отправляется в Краковский университет. Он путешествует по Галиции, Белоруссии и Польше, а в 1818 году в Кременце, который был тогда крупным научным центром, выходит его первая статья «О славянских землях до принятия христианства». Она была написана на польском, но через год автор развил ее и опубликовал на русском под названием «Разыскания касательно русской истории».
Тогда же он впервые получил от Виленского университета официальный документ, дающий право на проведение археологических раскопок. Ходаковский исследовал городища и погребения в Полоцке, Витебске, Турове, Бобруйском уезде, окрестностях Бреста, Гомеля, Могилева, производил записи фольклора, местных диалектов и обрядов. Благодаря раскопкам он доказал, что многие памятники, считавшиеся курганными погребениями, на самом деле были городищами-убежищами, родоплеменными и культовыми центрами, вокруг которых развивались ремесла и торговля.
Фото: commons.wikimedia.orgАдам Чарторыйский
В 1819 году Чарторыйский направил Ходаковского в Петербург, снабдив рекомендательными письмами к известному меценату графу Николаю Румянцеву и министру просвещения князю Голицыну. Так «государственный изменник» вошел в столичный круг ученых и литераторов, став членом Петербургского Вольного общества любителей российской словесности, а годом позже — Московского общества истории и древностей Российских. Его «Проект ученого путешествия по России», был одобрен придворным историографом Николаем Михайловичем Карамзиным и понравился государю.
Полезные ископаемые: главные находки археологов в Крыму
Полуостров стал Меккой российских поисковиков
Александр I приказал зачислить Ходаковского в штат Министерства народного просвещения и выдавать ему по 3 тыс. рублей серебром в год на осуществление его «ученого путешествия», причем губернаторам и прочим местным властям велено было оказывать ученому всяческое содействие.
До Ходаковского ученые практически не занимались исследованием материальных памятников, ограничиваясь письменными источниками. Даже история Карамзина написана исключительно на основании литературных и архивных документов. Раскопки же если и велись, то только ради артефактов, которые пополняли частные коллекции. Ни о какой систематизации и изучении речь не шла.
Ходаковский стал первым, кто серьезно поставил вопрос о важности исследования памятников и соотношения археологических данных и письменных источников.
Вроде бы всё складывалось для Ходаковского удачно. Он подружился с Погодиным, Рылеевым, Бестужевым, молодыми Дельвигом и Кюхельбекером. Его имя стало нарицательным и олицетворяло интерес к истории. Например, Пушкин в незавершенной поэме «Езерский» пишет:
Автор цитаты
«Но каюсь: новый Ходаковский.
Люблю от бабушки московской
Я слушать толки о родне,
Об отдаленной старине».
Однако вскоре удача отвернулась от Ходаковского. Отчасти он и сам в этом виноват — позволил себе публично критиковать Карамзина, указывая на ошибки в его карте расселения северо-западных славян. «Великий» обиделся, хотя в последующих переизданиях замечания были учтены. Но следующий отчет о работах Ходаковского был признан неудовлетворительным, и ему отказали в выделении средств на продолжение исследований. Князь Чарторыйский к этому времени уже эмигрировал в Париж, а пожилой Румянцев отошел от дел.
Заполярная археология: какие тайны хранят воды Земли Франца-Иосифа
Российские ученые впервые провели подводные исследования в арктических условиях
Ученый остался без средств и вынужден был наняться управляющим в принадлежащее помещику Мацкевичу поместье Петровское. Через несколько лет, едва дожив до сорока лет, Ходаковский умер в тверской глуши от скоротечной чахотки.
Отцы-основатели
Присоединение Тавриды с ее выдающимися древними памятниками вызвало большой интерес к древним артефактам, но раскопки больше напоминали грабеж — копателей интересовали только целые вещи, монеты и драгоценные металлы. Работали настоящие артели, не брезговали расхищением памятников и господа офицеры — адмирал Грейг, генерал Семен Гангеблов, начальник гребной флотилии Патиниоти. Они отправляли команды солдат или матросов во главе с «образованным» офицером, а найденные вещи шли в личные коллекции или на подарки начальству.
Лишь в 1805 году Александр I отдал распоряжение «об ограждении от разрушения» памятников древности в Крыму, что несколько охладило пыл копателей.
Параллельно шел и другой процесс, вполне научный. В начале XIX века преподаватель Царскосельского лицея Николай Федорович Кошанский перевел «Руководство к познанию древностей» французского археолога Обена-Луи Миллена и «Ручную книгу древней классической словесности, содержащую археологию…» немецкого искусствоведа Иоганна Иоахима Эшенбурга.
Фото: pantikapei.ru Павел Дюбрюкс на раскопках горы Митридат, Керчь
Это были передовые для тех лет работы, и именно в них впервые в русской литературе встречается термин «археология». Появились и люди, иначе относившиеся к раскопкам и понимавшие, что это серьезная и очень важная наука.
Экспедиция в прошлое: на Енисее ищут следы затонувших купеческих судов
Карту с их расположением исследователи обещают выложить в интернет
Одним из таких энтузиастов был Павел Алексеевич (Поль) Дюбрюкс. Он родился в 1774 году в регионе Франш-Конте в семье бретонского офицера. Вместе с отцом и братом сражался за короля в составе корпуса благородных егерей, но в 1797 году семья вынуждена была эмигрировать. В Санкт-Петербурге прекрасно образованный молодой офицер получил назначение на должность главы Керченской таможни и в 1811 году отправился в Крым. Он отлично проявил себя во время эпидемии чумы, когда был назначен комиссаром по медицинской части и сумел локализовать болезнь. Но не в чиновничьей службе видел Дюбрюкс свое предназначение, а в описании и исследовании древних памятников.
Поначалу он не копал, а лишь обмерял и фиксировал имевшиеся на поверхности руины. Благодаря его стараниям стало известно точное местоположение античных Пантикапея, Мирмекия, Тиритаки, Парфения. Его скрупулезные чертежи до сих пор являются важным источником для ученых. В 1816 году Дюбрюкс перешел к раскопкам некрополя Пантикапея. Мизерную субсидию на исследования выделили генерал-губернатор Новороссии граф Александр Ланжерон и уже упоминавшийся меценат граф Николай Румянцев.
В 1817 году раскопки посетил великий князь Михаил Павлович, а в следующем году сам император Александр. Дюбрюкс лично водил их по раскопкам склепов, которые произвели сильное впечатление.
Дорога под землю
Как физики помогают археологам искать древнейший христианский храм в России
Император осмотрел также дом Дюбрюкса в Керчи, превратившийся в настоящий музей местных древностей, и пожаловал археологу большую часть находок, обнаруженных в ходе раскопок. Монарх поручил ему вести дальнейшие исследования, но средств на их проведение не дал. Зато помог его младший брат Михаил, из личных денег выделивший 500 рублей.
В 1820-х у Дюбрюкса появился сподвижник и единомышленник — Иван Александрович Стемпковский. Боевой офицер, участник многих сражений, после ухода русских войск из Франции он попросил разрешения остаться в Париже и по протекции герцога Ришелье прошел во Франции курс археологии и даже подружился с таким корифеем, как Дэзире Рауль-Рошетт. Позже за свои публикации Стемпковский станет членом-корреспондентом Парижской академии надписей и изящной словесности.
Врачи порекомендовали страдавшему чахоткой полковнику Стемпковскому южный климат, и он переехал в Одессу. Занимал разные должности, например, возглавлял комитет по установке памятника Ришелье (знаменитого «Дюка»). В 1828 году по предложению ставшего Новороссийским генерал-губернатором Воронцова Иван Александрович занял должность градоначальника Керчи.
Фото: pantikapei.ruРаскопки на горе Митридат, Керчь
Дружба этих замечательных людей началась, естественно, на почве увлечения археологией. Они великолепно дополняли друг друга — Дюбрюкс был удивительно талантливым «полевиком», умел буквально видеть сквозь землю. Стемпковский больше тяготел к аналитике. И главное, он обладал новаторскими на тот момент теоретическими и методическими знаниями, полученными от лучших археологов Франции. Этот тандем оказался чрезвычайно продуктивным, а дружба их абсолютно искренней, несмотря на разницу в возрасте и чинах.
В поисках Трои
Какой след величайшая легенда древности оставила в европейской культуре
В 1823 году Стемпковский подал графу Воронцову записку «Мысли относительно изыскания древностей в Новороссийском крае». Это был программный документ, четко формулирующий новые научные требования, предъявляемые к исследованию археологических памятников. Автор указывал, что необходимо создать научное общество, которое возьмет на себя заботу об охране памятников в Причерноморье, будет грамотно вести раскопки, регистрировать находки и публиковать археологические материалы. При нем необходимо создать музеи, где коллекции можно будет представить публике.
Кроме того, Стемпковский предлагает немедленно начать съемку планов всех остатков античных зданий и развалин городов, пока эти памятники не подверглись разрушению. Что по собственной инициативе уже делал Дюбрюкс.
Результатом записки Стемпковского стало создание двух музеев — Одесского в 1825 году и Керченского в 1826-м. Последний расположился в доме Дюбрюкса и состоял практически полностью из его коллекции. А вот до создания общества Стемпковский не дожил — оно было основано в Одессе через семь лет после его смерти.
В бытность Стемпковского градоначальником был обнаружен и раскопан знаменитый курган Куль-Оба, что в переводе с татарского означает «холм пепла». На этом месте собирались строить казармы, но Дюбрюкс сразу понял, что это не просто холм:
Автор цитаты
«Рассматривая вид холма, возвышавшегося на самой вершине горы, я убедился, что тут должна быть гробница. Занимаясь более 14 лет раскапыванием курганов в окрестностях Керчи, я был уверен в том, что не ошибся, и сообщил мое замечание господину Стемпковскому».
Однако судьба отвела Стемпковскому всего четыре года — в 1832 году из-за обострения чахотки Иван Александрович умер. Ему было всего 43 года. Похоронили Стемпковского на горе Митридат, рядом с раскопками Пантикапея — столицы Боспорского царства. На траурной церемонии его Дюбрюкс произнес такие слова: «Здесь покоятся останки заслуженного и доброго Стемпковского, человека благодетельного без бахвальства, ученого без тщеславия, служившего украшением человечества и положившего основание Керчи…»
Фото: commons.wikimedia.orgКерченский историко-археологический музей
После смерти товарища Дюбрюксу стало очень тяжело. Он был абсолютный бессребреник и теперь практически нищенствовал. Незадолго до своей смерти он писал:
Автор цитаты
«С начала февраля у меня нет огня в комнате, случается часто, что по два, по три и по четыре дня сряду я не знаю другой пищи, кроме бедной чашки кофе без сахару, которую пил по утрам. Солдатский табак покупаю я тогда, когда у меня есть лишние две копейки».
Поль Дюбрюкс всего на два с половиной года пережил друга. После смерти его удостоили чести первого гражданина города — похоронили рядом со Стемпковским на горе Митридат. К сожалению, могилы их, как и стоявшая рядом великолепная часовня в античном стиле, не сохранились. Но осталась наука археология, на становление которой они пожертвовали свои жизни.
Источник: